«Проблема интерпретации в романе Умберто Эко “Маятник Фуко”»

 

Автор: Полякова Ирина

Место выпуска: РГПУ им. А.И.Герцена, кафедра зарубежной литературы

 

Примечание: если вы хотите получить полную версию работы, свяжитесь со мной по следующему адресу: IrinaPolyakova@yandex.ru или оставьте свой запрос в Гостевой книге на данном сайте.

 

Краткое содержание работы.

Умберто Эко - один из крупнейших современных писателей, автор четырех нашумевших романов, знаменитый итальянский ученый-медиевист, семиотик, специалист по массовой культуре.

Его творчество вызывает огромный интерес в мире, но, к сожалению, в России его работы исследованы очень мало.

Второй из его романов, «Маятник Фуко», интересен с разных позиций: с одной стороны как образец литературы постмодернизма. С другой - роман представляет интерес с точки зрения теории интерпретации, разработанной автором.

Цель данной работы – проанализировать роман Умберто Эко «Маятник Фуко» с позиций теории интерпретации самого автора: выявить, каким образом данная теория раскрывается в художественном произведении и выяснить, каковы возможные решения данной проблемы с точки зрения Умберто Эко.

 

В центре внимания автора – специфика развития интерпретации в XX веке, которая связана с тем, что в XX веке вся культура стала пониматься как текст. Возникли новые семиотические теории, которые выдвинули на первое место интерпретатора, стерлись границы, которые могли бы сдержать поток возникающих толкований, исчезло сознание опасности и ответственности за свою интерпретацию. Возникло ощущение, что в любом тексте содержится великое множество смыслов, причем они зависят только от интерпретирующего. Это ощущение подтверждалось в реальности постоянной сменой политических интерпретаций действительности и прошлого. Но не было сознания, что все эти интерпретации лишь использование фактов (текстов) в каких-то иных, не толковательских целях. А следовательно, не было сделано выводов о том, к чему они могут привести.

Проблема интерпретации в XX веке, по мнению Эко, состоит в том, что, во-первых, интерпретатор перестает считаться с правами текста и начинает использовать его в своих целях, и во-вторых, все время подозревая наличие скрытых значений, он не может остановиться в процессе интерпретирования, в результате чего интерпретация уже не имеет ничего общего с исходным текстом. Эко называет это явление гиперинтерпретацией и считает, что необходимо ограничить ее развитие, т.к. оно может привести к непредсказуемым последствиям.

 

В чем состоит теория интерпретации, разработанная Умберто Эко: Эко признает, что любой текст можно прочитать по-разному, но количество этих прочтений не бесконечно, сам текст (не его автор) способен ограничивать эти прочтения, таким образом, не все в толковании зависит от читателя. Эко разграничивает понятия интерпретации и использования текста. Интерпретировать – значит исследовать текст ради обнаружения чего-то, что касается его природы. Использовать – значит обращаться к тексту ради како-то другой цели. Трудность, по мнению Эко, заключается в том, что с определенной точки зрения что угодно может совмещать в себе отношения аналогии и подобия с чем угодно. Разница между здоровой и параноидальной интерпретацией заключается в том, чтобы признать ограниченность этих подобий. Использование текста и неограниченное развитие цепочек аналогий и подобий приводит к появлению гиперинтерпретации, которую уже нельзя считать толкованием данного текста.

 

В «Маятнике Фуко» автор переносит проблемы семиотики в область реальной жизни. Это анализ одной из попыток «переписать» историю по своему усмотрению. Результат подобной гиперинтерпретации и пути выхода из сложившейся ситуации есть предмет размышлений Умберто Эко.

 

Теория Эко реализуется в развитии Плана, который придумывают герои, Плана тамплиеров по захвату власти над миром.

Почему для Плана Эко берет историю средневекового ордена, вполне понятно: Эко – специалист по медиевистике, к тому же дело тамплиеров с его загадками и по сей день вызывает множество споров и порождает огромное количество версий. Эко отнюдь не придумал те вопросы, которые связаны с этим таинственным процессом, это исторические факты. Таким образом, дело тамплиеров – благодатная почва для интерпретаций.

 

Началом плана становится некая записка, которую приносит друзьям полковник Арденти, помешанный на загадках тамплиеров, он им и излагает свои идеи на счет глобального Плана храмовников. Арденти считает, что записка – это зашифрованная программа действий тамплиеров по захвату власти над миром. В записке не хватает многих букв. Друзья достраивают слова, естественно ищут ответы в исторических свидетельствах. Это уже прямое использование текста, т.к. сама записка не наталкивает на подобные умозаключения, место ее нахождения тоже связано с тамплиерами лишь опосредовано. Впоследствии возлюбленная Казобона предлагает свою версию записки, которая представляет собой просто-напросто торговую накладную, причем выглядит не менее убедительно. Но такое толкование слишком просто и неинтересно, вдобавок оно совсем не вписывается в их создание.

Так начинает развиваться гиперинтерпретация, цель которой не найти наиболее вероятный смысл загадочной записки, а придумать глобальный план храмовников.

Друзья, ради развлечения начинают увязывать факты и даты и постепенно составляют очень подробный План, каким он мог бы быть, если бы существовал. Возникающие противоречия устраняются с помощью новых совпадений и аналогий, каковые всегда находятся, т.к. потенциально все действительно можно связать со всем.

Оправдывая себя игрой, они так тщательно ищут связи между событиями, что вскоре приходят к тому, что Эко называет параноидальной интерпретацией. Фундаментальный принцип параноидального взгляда на мир провозглашает Бельбо: «Любой факт становится важным, когда он связан с другим. Связь меняет перспективу; она приводит вас к мысли, что каждая мелочь в этом мире, каждый голос, каждое слово, написанное или сказанное, означает нечто большее, чем буквальное значение, что оно говорит нам о тайне. Правило простое: подозревай, только подозревай».

В результате «игра» превращается в страшную реальность: у Диоталлеви гены начинают связываться так же произвольно, как факты в Плане, он умирает от рака. Бельбо убивают члены тайной секты, поверившие в то, что друзья знают тайну Плана. Казобона тоже преследуют, но что происходит с ним мы не знаем, т.к. произведение имеет открытый финал, всю историю мы узнаем из его записей.

Таким образом, Эко приводит нас к выводу, что гиперинтепретация с ее маниакальным стремлением найти все возможные и невозможные связи между явлениями опасна. Неслучайно сюжет разворачивается в постфашистской Италии, в период борьбы различных политических течений, когда «достаточно одной правильно подобранной цитаты, чтобы уйти из одной политической группы в противоположную». План таким образом использует те же механизмы воздействия, что и все политические системы. Например, такие, как фашизм. Фашизм – исторический пример того, как План мог бы реализоваться в жизни.

Зачем героям План, почему они с таким рвением разрабатывают его? Причина кроется в неуверенности героев, и современного человека вообще, в правильности общепринятой картины мира, недоверии к метарассказам, стремлении выстроить свою картину мира, «переписав» историю, и включив себя в эту картину, обосновать свое собственное существование, т.е. доказать небессмысленность собственного бытия. Таким образом, в романе проблема интерпретации оказывается связана с поиском смысла существования человека.

В поисках решения проблемы, Эко задумывается над тем, есть ли в мире что-нибудь стабильное, на что человек мог бы опереться в своем толковании мира, что безусловно имело бы смысл. Эко находит такую опору. Ее метафорическим образом становится точка крепления Маятника Фуко, Мертвая точка. Эта точка – залог того, что в мире все-таки постоянно присутствует стержень, вокруг которого все может изменяться, но который сам остается неизменным. Она не зависит ни от каких точек зрения и вбирает в себя все то, что делает человеческую жизнь небессмысленной: природа, любимый человек, ребенок, которому ты дал жизнь. Ее существование оправдывает рождение и гибель. Развивая интерпретацию мы отдаляемся от этой точки, а следовательно, теряем опору. Точно так же, удаляясь от текста, который сам по себе неизменен, мы удаляемся от разгадки его смыслов. Таким образом, для того, чтобы найти смыслы любого текста нужно ограничить интерпретацию. Чем ближе к тексту, тем больше уверенность, что интерпретация верна.